Банкротство физических лиц уже давно стало практикой, а не исключением. Согласно статистике Единого федерального реестра сведений о банкротстве, в 2024 году в России было признано несостоятельными более 431,9 тыс. граждан, что на 23,6% больше, чем годом ранее. При этом почти 90% банкротств инициируют сами должники. С момента запуска механизма потребительского банкротства (октябрь 2015 года) статус банкрота получили более 1,53 млн человек.
Растёт количество споров о том, какие действия граждан накануне банкротства являются добросовестными, а какие — направлены на вывод имущества из конкурсной массы. Одним из таких дел и занялся Верховный суд.
Гражданин, в отношении которого было возбуждено дело о несостоятельности, незадолго до начала процедуры перевел деньги супруге. Арбитражные суды трех инстанций сочли, что речь идёт о попытке сокрытия активов: мол, должник распорядился имуществом, которое могло быть включено в конкурсную массу, в обход интересов кредиторов. В обоснование своих выводов суды сослались на статью, позволяющую оспаривать сделки, совершённые с предпочтением одних лиц перед другими, и на статью 10 Гражданского кодекса, запрещающую злоупотребление правом.
Супруга должника, выступавшая получателем средств, подала кассационную жалобу, настаивая, что деньги предназначались исключительно на нужды семьи и детей. Она представила доказательства: показала проведенные операции, чеки и описание расходов. Верховный суд встал на её сторону.
Верховный суд указал: переводы между супругами на повседневные нужды, расходы на содержание детей, оплату коммунальных услуг или питание, то они не могут автоматически расцениваться как попытка уклониться от банкротства. Такие действия сами по себе не подлежат оспариванию.
Ключевой вывод суда: если платежи были регулярными, системными и соответствовали обычному образу жизни семьи, то они не могут считаться недобросовестными даже при условии, что в отношении плательщика вскоре было возбуждено дело о банкротстве. Суд отдельно подчеркнул, что отсутствие письменного договора, чеков не может служить доказательством злоупотребления.
Иными словами, закон допускает возможность заботы о семье даже в ситуации сложного финансового положения, при условии, что такие действия не направлены на целенаправленное обогащение близких лиц за счёт ущемления прав кредиторов.
Это решение ВС важно по нескольким причинам:
Ранее аналогичную позицию занимали и суды общей юрисдикции. Например, в 2023 году один из районных судов Подмосковья отказал кредитору в удовлетворении требования о признании недействительной сделки, по которой должник перевёл средства своей матери на лечение.
Суд отметил, что перевод был единовременным, мотивированным жизненной необходимостью и не носил признаков сокрытия имущества.
Также Конституционный суд в своих постановлениях упоминал: при применении положений закона о банкротстве государство должно учитывать не только интересы кредиторов, но и гарантировать минимально необходимый уровень жизни для самого должника и его семьи.
Решение Верховного суда подчеркивает: сама по себе передача денег внутри семьи накануне банкротства — ещё не злоупотребление. Если доказано, что средства были потрачены на поддержание нормального уровня жизни, то такие платежи не подлежат оспариванию.
Это создает более справедливый баланс между интересами должника и его семьи, с одной стороны, и кредиторов — с другой. Закон не должен становиться инструментом наказания за бедность или заботу о детях, и позиция ВС подтверждает, что гуманизация банкротства — не просто декларация, а реальный вектор судебной практики.
Растёт количество споров о том, какие действия граждан накануне банкротства являются добросовестными, а какие — направлены на вывод имущества из конкурсной массы. Одним из таких дел и занялся Верховный суд.
Гражданин, в отношении которого было возбуждено дело о несостоятельности, незадолго до начала процедуры перевел деньги супруге. Арбитражные суды трех инстанций сочли, что речь идёт о попытке сокрытия активов: мол, должник распорядился имуществом, которое могло быть включено в конкурсную массу, в обход интересов кредиторов. В обоснование своих выводов суды сослались на статью, позволяющую оспаривать сделки, совершённые с предпочтением одних лиц перед другими, и на статью 10 Гражданского кодекса, запрещающую злоупотребление правом.
Супруга должника, выступавшая получателем средств, подала кассационную жалобу, настаивая, что деньги предназначались исключительно на нужды семьи и детей. Она представила доказательства: показала проведенные операции, чеки и описание расходов. Верховный суд встал на её сторону.
Верховный суд указал: переводы между супругами на повседневные нужды, расходы на содержание детей, оплату коммунальных услуг или питание, то они не могут автоматически расцениваться как попытка уклониться от банкротства. Такие действия сами по себе не подлежат оспариванию.
Ключевой вывод суда: если платежи были регулярными, системными и соответствовали обычному образу жизни семьи, то они не могут считаться недобросовестными даже при условии, что в отношении плательщика вскоре было возбуждено дело о банкротстве. Суд отдельно подчеркнул, что отсутствие письменного договора, чеков не может служить доказательством злоупотребления.
Иными словами, закон допускает возможность заботы о семье даже в ситуации сложного финансового положения, при условии, что такие действия не направлены на целенаправленное обогащение близких лиц за счёт ущемления прав кредиторов.
Это решение ВС важно по нескольким причинам:
- Оно защищает интересы семей, особенно когда один из супругов оказывается в тяжелой финансовой ситуации.
- Устанавливает ориентиры для нижестоящих судов, которые зачастую автоматически трактуют переводы между членами семьи как злоупотребление.
- Напоминает арбитражным управляющим и кредиторам, что не каждое движение средств — это попытка вывести активы.
Ранее аналогичную позицию занимали и суды общей юрисдикции. Например, в 2023 году один из районных судов Подмосковья отказал кредитору в удовлетворении требования о признании недействительной сделки, по которой должник перевёл средства своей матери на лечение.
Суд отметил, что перевод был единовременным, мотивированным жизненной необходимостью и не носил признаков сокрытия имущества.
Также Конституционный суд в своих постановлениях упоминал: при применении положений закона о банкротстве государство должно учитывать не только интересы кредиторов, но и гарантировать минимально необходимый уровень жизни для самого должника и его семьи.
Решение Верховного суда подчеркивает: сама по себе передача денег внутри семьи накануне банкротства — ещё не злоупотребление. Если доказано, что средства были потрачены на поддержание нормального уровня жизни, то такие платежи не подлежат оспариванию.
Это создает более справедливый баланс между интересами должника и его семьи, с одной стороны, и кредиторов — с другой. Закон не должен становиться инструментом наказания за бедность или заботу о детях, и позиция ВС подтверждает, что гуманизация банкротства — не просто декларация, а реальный вектор судебной практики.